▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬ ♠ ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА ♦ ▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

[indent] К великому сожалению Талуллы, у детей не принято спрашивать, хотят ли они появляться на свет божий и потом жить эту жизнь. Да и взрослые люди обычно не склонны долго и усиленно думать о том, а как же им быть в будущем, когда последствия очередного постельного приключения приобретут форму серьезной проблемы под названием «человек».
[indent] Конечно, о том, что она проблема, Талулла узнала далеко не сразу. Первые десять лет ее жизни прошли вполне мирно, ярко и спокойно. Каждый день начинался и заканчивался хорошо. Во всяком случае, по меркам ребенка. Может быть, из Талуллы даже вышла бы незаурядная личность, которой в будущем открылись бы многие двери на том или ином поприще, но, увы, как говорилось выше, никто не спрашивает у детей, хотят ли они жить жизнь, в которую их затащили те самые взрослые.
[indent] Когда Талулле было десять, вокруг вдруг выключили половину освещения, и она уже не чувствовала себя так уверенно и спокойно, как было ранее. Мир резко перестал быть ярким и интересным, а превратился в черно-белые декорации, полные примитивных форм, звуков, реакций. Если бы на тот момент она понимала, что значит провалиться в пропасть, то моментально бы сравнила резкие перемены с этим падением. Но в то время она была слишком мала, и все, на что могла опираться – это разъяснения матери.
[indent] — Он ушел и больше не появится. — Наоми тоже стала другой. Менее разговорчивой, менее активной, менее деятельной. Талулла думала, что все это из-за грусти, ведь и она сама уже не понимала, как можно выбраться из этого состояния. Ничего не хотелось, ничего не привлекало. Игрушки уже не казались такими интересными, а созданные из подручных материалов в доме и вокруг него укромные уголки, теперь представляли собой уродливые глыбы мусора. Теперь они не выглядели как портал в чудесные и неизведанные места, а просто напоминали очередную замануху для глупых детей.
[indent] — Значит, и я была глупая. — С этим выводом, собравшимся в детской голове, также проснулась и злость, обида, разочарование. Они срослись с Талли и уже не покидали ни на одном из шагов ее последующей жизни.

///

[indent] — Поменьше цинизма, подруга. — Таллуле шестнадцать. Школу она давно забросила, больше ей не хотелось познавать научные глубины этого мира, все и так уже было понятно. А тому же, образование ей не обеспечит поддержку настолько быстро, насколько ей необходимо. А поддержка нужна была сейчас. И желательно в увесистой пачке зеленых.
[indent] — Это ты мне говоришь? — Из плюсов того, чему она научилась у Винса (называть его отцом язык не поворачивался с того момента, как он ушел), это быть внимательной к определенным деталям в определенных местах. Сейчас она успешно пользовалась данными навыками, передавая местным бандам нужную им инфу за деньги. В конце концов, кто будет обращать внимание на худую, низкую и невзрачную девчонку в обносках. Тут таких навалом. — Давай уже деньги. С твоим отрубленным пальцем подохну тут, пока ты считаешь.
[indent] За шесть прошедших лет пришлось научиться вертеться. Здоровье матери оставляло желать лучшего, а никого, кроме Талуллы у женщины не было. Это и стало основной причиной, по которой школа была забыта, а каждый новый день был посвящен разнообразным видам работы. С утра до ночи. Каждый день, без выходных. Ни Наоми, ни Талли уже особенно не надеялись на позитивные изменения, но каждая молчала об этом. В конце концов, к чему усугублять и без того плачевный ход жизни причитаниями. Лишь бы хуже не стало.
[indent] — Тут не хватает, — девчонка потрясла пачкой в руках и посмотрела на своего "коллегу" недобро (уже научилась бросать взглядом искры).
[indent] — Проценты за посредничество, подруга, — наглец развел руки, широко улыбнулся, но улыбка эта совершенно точно не предвещала ничего положительного. Вызов, который Талли если и примет, то пережить вряд ли сможет. Пришлось уйти с тем, что ей дали. Хотя с чем бы она не уходила, долг, в который она залезла на другой стороне, увеличивался не по дням, а по часам, и тут уже вряд ли поможет хоть что-то.

///

[indent] К 22 годам можно было спускать занавес на эту никчемную жизнь. Даже не так. Не можно. Занавес действительно спустился. Даже рухнул с своей приличной высоты своим приличным весом. Разве что сцену еще не разбил, но этим уже занялись другие падающие декорации. Свет. Звук. Все, что угодно, постепенно разрушали под ногами опору до того состояния, что оставалось просто рухнуть на оставшиеся доски. Талли рухнуть заставили, хотя не сказать, что она сама не приложила к этому львиную долю собственных усилий. В конце концов, на сцену с голодными лицедеями она забралась своими силами, да еще и так комично требовала у них денег. Ей ведь было нужнее. Намного нужнее, чем всем этим типам с плешью на головах.
[indent] Может быть, если бы Талли имела другие возможности, которые помогли бы ей содержать больную мать сначала дома, а после в хорошем госпитале, она бы ими воспользовалась. Увы, сложилось все так, что она была еще слишком мала, чтобы надеяться на что-то стоящее через официальные пути. В такие-то моменты поднимает свою голову гидра преступного мира, заманивая к себе отчаявшихся. Талли позволила утянуть себя уж слишком глубоко.
[indent] В диком мире водятся разные твари, и когда девица отказалась отдавать долги, с ней поступили просто: отдали за круглую сумму тому, кто должен был быстро урезонить мятежный дух Талли.
[indent] Человек, которому ее продали, славился особой жестокостью. Даже в преступных кругах подобное было редкостью. Горилла - так звали подобных типов из числа сутенеров или работорговцев. Попасть к нему значило одно - смерть придет рано или поздно. Без вариантов. Неважно, был ли какой-то проступок или нет, Горилла мог продать свой товар кому угодно дальше, а уж у людей с черного рынка причуды и желания зачастую настолько ужасные и отвратительные, что сложно выжить в этом параде пыток.
[indent] Возможно, Талли повезло, а возможно и нет, но ее не успели продать какому-то заказчику-толстосуму из числа сенаторов США, чтобы те вдоволь порезвились в секретных кулуарах где-то на частном острове или в особняке, сокрытом высоким забором. Никакой особой пользы из определенного перечня, привычного в сутенерских кругах, принести она не успела. Умирать ее выкинули на какой-то свалку, даже не потрудившись предпринять каких-то мер по безопасности обратного пути к преступной группировке. Наверное просто по той причине, что знали – девицу искать никто не будет, а значит и полицию некому привлекать. Рисково? Безусловно. Но они были правы - никому дела до нее уже не осталось. Мать умерла от болезни. Про Винса и вовсе никто не знал. Талли о нем не говорила, не вспоминала. Так что... если бы не одна невероятная случайность, труп ее давно бы разложился среди какого-то мусора или его растаскали бы голодные вороны по кусочкам. Но ей повезло (а может и нет, она еще не решила) в какой-то момент очнуться снова живой и невредимой, если можно так выразиться. Единственный минус – нечто изнутри мучило такой невыносимой жаждой, что хотелось выстрелить себе в голову. Но вот незадача, это не помогало тоже. Привет, вампирская жизнь. Тебя не ждали, но ты пришла.

///

[indent] Именно с момента обращения жизнь Талуллы начала напоминать то ли идиотскую комедию, то ли не менее идиотскую трагедию, то ли все это вместе.
[indent] В кровопийцу обратил ее Закари Хэккет. Странный мужик, с которым она пару раз пересеклась до всего это, но не особенно акцентировала на нем внимание. Зря или нет, Талли не поняла до сих пор. Как и не поняла, стоит ли ценить свалившийся на голову дар в виде бессмертия и вечной молодости. Пока что список «против» перевешивал список «за». Чего толку от жизни, которую уже не выйдет прожить полноценно? Хотя, даже не стань она кровососом, полноценной жизни ей было бы не видать в любом случае. Преимущество во всем этом дурдоме заключался в одном – не нужно было ни о чем запариваться. Сон, голод, жажда в привычном человеку смысле бесследно исчезли. Попить пару раз в месяц крови, и все, можно забыть о такого рода заботах. Можно было даже усесться прямиком в огромный сугроб и просидеть там целый десяток лет, не ощутив вообще ничего. Но в этом же и крылся камень преткновения: и без того блеклая жизнь стала окончательно серой.
[indent] Талли двигалась по инерции. По инерции веселилась, по инерции шутила и позволяла затащить себя в какие-то забавные передряги, по-инерции тащилась дальше за Заком, впитывая в себя его образ жизни. По сути, ей было все равно, где она может оказаться дальше, кто будет вокруг и какие обстоятельства сложатся. На саму себя она смотрела со стороны, будто с той самой сцены с разрушенными декорациями. И она, стоящая на сцене – десятилетняя девочка, застрявшая на грани между двумя мирами. Девочка смотрела взглядом, будто говорившим: «ты же знаешь, что притворяешься, все эти шестеренки внутри двигаются без твоего участия». Так и было. До того самого дня, когда перед ней снова вдруг не предстал один человек. Винсент.
— Да черт бы тебя побрал, предатель!
[indent] Зак едва успел остановить ее от убийства в состоянии аффекта. Зато шестеренки стали двигаться с более чем вовлеченным участием Талли.

///

[indent] Как она дошла до жизни такой, что согласилась открыть бар с этими двумя? Спросите, что полегче. Но факт есть факт: Винс и Зак теперь маячили перед глазами абсурдным дуэтом. Абсурдным по большей части от того, что оба в самом прямом смысле были ее отцами. Каждый раз этот факт заставлял Талли закатывать глаза и от стыда желать спрятаться в глубочайшую пещеру, чтобы уже не выползти оттуда. Временами этот же факт выбешивал ее и выводил из себя, превращая в разъяренную фурию. Или это просто излишнее внимание родного отца заставляло ее реагировать так неинтеллигентно? Или шуточки Зака и его бесконечные рилсы для инсты прямо во время работы. Да что угодно могло стать причиной. Важно одно: ни дня не проходило спокойно.
[indent]— Если не уберешься с этой херней с глаз моих долой, на одного совладельца станет меньше, — а уж кому она это сказала, решайте сами.

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬ ♣ ДЕТАЛИ ♥ ▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

— способности и навыки:
Еще до становления вампиром действовала по принципу "бей и беги". Хватало ее всегда не больше, чем на один удар - слишком хилая для драк, но зато улепетывать могла на ура.
Умело обращается с лодками, способна ориентироваться в море, но и в лесу тоже не заблудится. Рыбачить умеет, но теперь это без надобности. 
С детства пришлось вести саомй хозяйство, так что и в разнообразном ремонте шарит неплохо.
Умеет играть простенькие мелодии на гитаре.
Своим вайоми может назвать способность причинить боль силой мысли, но пока что такое воздействие не развито достаточно сильно, хотя для побега от неприятеля хватит сполна.

— артефакты: не имеет
— доп. информация:
- Не окончила даже среднее образование, забросила школу лет в 11 окончательно;
- Шустрая, витлявая и тихая, что всегда помогало в выживании еще будучи ребенком, умеет воровать с прилавков и тд, но не из карманов;
- Курит, но только сигареты, к черту все эти новомодные штуки;
- Не очень любит физический контакт;
- Зачастую излишне строгая и мрачная, любит сверлить людей взглядом и постоянно сарказничает;
- По старым детским привычкам обожает украшать пространство вокруг себя, чтобы сделать атмосферу приятнее;
- По поводу внешнего вида не парится, одевает, что удобно, после смерти косметикой никогда не пользовалась, но до этого вынуждена была следить за своим внешним видом очень сильно, так того требовали хозяин и клиенты, сейчас такой возможности нет - дорого;
- Хорошо осведомлена об устройстве и порядках преступной стороны мира до самых глубоких нюансов, так как сама была погружена в эту систему продложительное время.

Отредактировано Talullah Hackett (2023-11-25 11:27:29)