В последнее время их миссии пестрили чем-то весьма интересным и занимательным, а не "скучными и нудными переговорами", как говорил ученик Оби-Вана. Сам же он за столом дипломата чувствовал себя куда уверенней, чем где-либо еще, хотя нельзя было отказать ему во владении световым мечом: после смерти его мастера джедай долго думал о том, что будь их защита лучше, такого исхода можно было бы избежать. Он не мог бы упрекнуть Квай-Гона в том, что тот плохо сражался, ведь он был одним из лучших мечников Ордена, но в то же время он бы ни за что не хотел, чтоб Энакина постигла та же участь. Лишиться учителя, получить болезненный разрыв связи, остаться одному, переживать эту утрату и сделать шаг в неизвестность. Что было бы с Оби-Ваном, если бы он не был таким взрослым и действительно готовым к тому, чтоб пройти испытания падавана на ранг рыцаря? Нашли бы ему другого мастера, или бы никто не взялся закончить его обучение?

В конечном итоге испытаний не было: Совет решил, что убийства Ситха — первого за последние две тысячи лет — достаточно, чтоб срезать его падаванскую косичку. Это сделал Йода, а не Квай-Гон, которому Оби-Ван и собирался ее отдать после обучения. Так делали падаваны, пусть и далеко не всегда, в знак искренней признательности и благодарности. Да, у них были сложные отношения, да, Джинн не хотел его брать, и Кеноби даже успели сослать в Аграрный Корпус, лишив будущего джедая, но все же Сила свела их вместе.
И это была огромная утрата, оставившая в его душе черную дыру с пустотой. Он где-то читал, что разорванная таким образом ученическая связь между мастером и падаваном навсегда останется в таком виде. Дыра будет уменьшаться, но никогда не зарастет.

Возможно, ему даже повезло, что рядом с ним был этот непоседливый мальчик. Обещание своему мастеру, навязанный ученик, которого не выбирали так же, как когда-то самого Оби-Вана, слишком непоседливый, что за ним можно было уследить.
И все же. Его потенциал в Силе был огромен. Он быстро учился и схватывал, за короткий срок он успел обойти всех своих сверстников и многих постарше во владении световым мечом, хотя не учился этом с малых ногтей. В общем, его можно было назвать идеальным учеником, о котором мечтал каждый мастер. По крайней мере в те моменты, когда он действительно слушал Оби-Вана.

Но случалось и обратное. Энакину уже было семнадцать, и он восемь лет прилежно — и нет — был его падаваном. Момент, когда он должен был пройти свои испытания и, возможно, подарить косичку Оби-Вану неумолимо приближался, но в то же время до него было еще чуть больше пары лет как минимум. Если, конечно, в их жизни вдруг не появится какой-то новый ситх, который решит упокоить Кеноби раньше времени. Что тогда случится, он понятия не имел. И не хотел о таком думать.

День Рождения Энакина тоже приближался, и они рискнули в этот момент застрять где-то на чужой планете, занимаясь джедайскими делами. Это было бы нормальной ситуацией, в конце концов, их Орден — не армия, в которой платят жалование, их путь — духовный. Помогать галактике и отрекаться от мирского — личный выбор. Аскетизм, стоицизм, и еще многое другое, что не всегда было понятно его ученику. Оби-Ван в самом начале очень упорно пытался вложить это в его голову, просто повторяя те постулаты, которые юнлингам в Храме объясняли с детства. Для них всех — понятно, они просто росли с такими мыслями, не зная других паттернов. Энакин же был рабом когда-то, это оставило огромный шрам на его сердце. И он никогда не хотел отказываться от всего сознательно — его этого лишили. И все личное, что у него действительно было, это привязанность к своей матери.

— Энакин, — он постучал в дверь его комнаты из их общих покоев, зная, что падаван там, но с высоко поднятыми щитами, так что сложно было понять, чем он занят, — у нас новая миссия. Нужно подготовиться.

Прежде, чем Энакин открыл дверь,  прошло прилично времени. Сначала Оби-Ван успел забеспокоиться, потому что его ученик хоть и был уже достаточно взрослым и самостоятельным, но все еще умел влипать в неприятности самым удивительным образом. Конечно, сейчас была не ночь, чтоб он улизнул куда-то на нижние уровни Корусанта, чтоб поучаствовать в нелегальных гонках на подах. Они это уже проходили, и Энакина поймали стражи порядка, потому что подобные развлечения в принципе были запрещены в Центральном Кольце. Оби-Ван тогда сказал, что у его падавана была миссия, и это решило вопрос с законом, особенно с небольшой долей внушения. Вопрос первых седых волос — нет.

Но они уже завтракали вместе, Энакин выглядел целым и на утренней медитации каких-то признаков травм или лишений не подавал, а экстремальные и незаконные мероприятия среди дня не проводились. Потому Оби-Ван понял, что его падаван просто уснул: джедай закатил глаза. Не то чтоб он контролировал каждый шаг своего уже взрослого ученика, да и тот научился выходить из их совместных покоев тихо, но все же он настаивал на наличие более-менее четкого режима. Им и так приходилось на миссиях жертвовать и сном, и отдыхом, а это все не лучшая история для все еще развивающегося организма. Но его ночные бдения над своими дроидами, за которыми он слишком увлекался и не замечал время, имели последствия. Например, такие вот попытки отоспаться днем, особенно, когда их срывают на задание. А он уже не был маленьким мальчиком, которому бы подошло оправдание.

Но когда Энакин открыл дверь, Оби-Ван понял, что был неправ в своих выводах. Как и его ученик, который пытался сказать не то, что было на самом деле.
— Медитировал?
В своей манере он вскинул бровь и погладил бороду. Когда-то он отрастил ее потому, что его внешность не была выдающаяся. Он не был высок, особенно заметно это было сейчас, когда Энакин перерос его в свои семнадцать. Он не был широкоплеч, хотя имел достаточно мышечной массы, чтоб быть хорошим воином, но считал важным сохранить подвижность и легкость. И его лицо было таким миловидным, что большинство людей, кто сталкивался с ними на миссиях, удивлялись, почему один ребенок путешествует с другим ребенком. Не то чтоб Кеноби это сильно злило, он вообще привык к тому, что окружающие делают неверные выводы, особенно о джедаях. Пути Силы научили его смирению, спокойствию и принятию, но окончательно он на эти пути встал с началом обучения собственного падавана. В период ученичества он был тем еще дерзким и ехидным созданием, как только Квай-Гон выносил.
А борода добавила ему несколько лет, и он смог выглядеть на свой возраст и пропускать те этапы, где ему приходилось делом показывать, что он не какой-то юнец-выскочка, а полноценный рыцарь. А вскоре и Скайуокер перешел в фазу длинноногого и длиннорукого подростка с безудержной, неуемной энергией. Хотя последнее в нем было буквально всегда.

— Энакин, — он вздохнул очень терпеливо, — врать  своему старому учителю нехорошо. Особенно, когда ты делаешь это так из рук вон плохо, — в принципе было сложно поверить, что его падаван, ненавидящий медитацию и погружение в себя, вдруг занялся этим днем по своей воле, еще труднее было поверить, когда он был красным и тяжело дышал, — и мы договаривались, что ты не практикуешься с мечом в комнате, это может быть небезопасно.
Он очень любил занятия по фехтованию. И Оби-Ван считал, что в этом есть определенная проблема: ему стоило посвящать больше времени самоконтролю, а не культивированию своей злости, ярости и азарта. Потому он сократил их занятия с мечом, увеличив время, которое следовало потратить на познание путей Силы и себя самого. Это не должно было сказаться на безопасности его ученика и умении себя защитить, он и так давно обогнал сверстников в мастерстве, чем здорово пугал их. Тем более он не собирался убирать уроки фехтования совсем, просто сократил их до нормального разумного времени.
Но все же попытки обойти запрет мастера и заняться этим в комнате... Оби-Ван надеялся, что миссия его слегка отвлечет. В последнее время он казался слишком задумчивым и загруженным тяжелыми думами.
— Я уже отправил информацию на твой коммуникатор, как только получил, и рассчитывал, что ты уже ознакомился с брифингом по миссии. У нас есть немного времени, чтоб подготовиться, и я уже собрал твои вещи, — разумеется, он имел ввиду одежду, стандартные аптечки и продовольствие были собраны на корабле,  — не забудь поесть. Буду ждать тебя в ангарном отсеке через два часа.
Ему было интересно, собирался ли Энакин действительно что-то почитать о том месте, куда они летят, или он потратит время на что-то иное? В любом случае, Оби-Ван не собирался ему диктовать, в конце концов падаван упирал на то, что уже взрослый. Так что он просто дернул его за косичку и вышел, чтоб заглянуть в библиотеку, затем к Восу и ждать Энакина на корабле перед вылетом. Возможно, он даже успеет там немного помедитировать.